Эко-культурные объекты в условиях формирования  глобального нравственного капитализма 

Ложкина Анна Сергеевна

Эко-культурные объекты, примерами которых являются активно развивающиеся в разных регионах мира эко-музеи, мы рассматриваем  как пример институтов социальной координации и площадок для мобилизации знаний, сберегающих местные ресурсы и наследие, распространяющих эко-знание, эко-поведение, влияющих на эко-управление и способствующих взаимодействию заинтересованных субъектов: физических лиц (людей) и юридических лиц (учреждений культуры,  научных организаций, макро и микро бизнеса), не только в развлекательных (досуговых) и познавательных направлениях.

Одним из идеологов новой музеологии и эко-музеев Жоржем Анри Ривьером дано такое определение: «эко-музей – это зеркало, глядя в которое сообщество узнает о себе, и окно, глядя в которое о нем узнают другие». Эта мысль созвучна исследованиям нашего института. 

Научный руководитель Института культурных ценностей и ресурсов профессор Валерия Бойчевска полагает, что жизнь человека в системе координат культуры не ограничивается усвоением информации и выражением эмоций, но является динамическим процессом накопления социального опыта, открытия себя как субъекта творчества и познания творчества других, то есть развития параллельной созидательной реальности, субъект-субъектной парадигмы эко-культуры. Обращенность к эко-культуре способна стать самозащитой человечества от дегуманизации, безудержного несправедливого потребления, многоразличных безобразных проявлений агрессивности.

Жорж Анри Ривьер (1897-1985)

Для счастья, для сохранения культурных ценностей людям нужны другие люди и искренние взаимоотношения с ними. В этом суть экологии отношений. Опора на такие отношения обеспечивает сохранность и развитие культуры, среды обитания человека. 

Эко-музеи способны неожиданно спонтанно привлекать к себе внимание людей, сохраняющих и развивающих свою субъектность (то есть способность к созидательному действию). 

Бойчевска Валерия Владимировна

Любые эко-социальные объекты органично встраиваются в формирующийся нравственный глобальный капитализм, причем не только в традиционном направлении организованного фандрайзинга.

Основной регулятор капитализма – рынок. Его идея – обогащение. Эта идея привела к формированию современной идеологии-технологии культа денег. Деньги перестали работать на человека, они стали предметом  особой значимости, целью жизни (накопление богатства), одной из главных ценностей. Хотя их предназначение – функция обмена ценностями и результатами труда человека. 

Как только человек утратил качества ценности для другого человека, начались войны, битвы за обогащение любой ценой. Они привели к видимому расслоению на бедных и богатых.

Экономики, основанные на капиталистических принципах, являются все менее гуманными, ценностно-ориентированными. Накопление богатств и власть утратили легитимность, общественное признание. Власть, собственность, капитал, финансы, сама жизнь  обеспеченных слоев населения утратили защищенность на фоне обесценивания незначительных накоплений, жизни и здоровья необеспеченных слоев общества, их прав и свобод. Назрела необходимость реформировать глобальный капитализм. 

Эко-культурные объекты, начиная от времени своего возникновения и в совокупности развития своей  деятельности способны оказывать влияние на гуманизацию, принятие нравственных, а значит, экологически-ориентированных решений на конкретных территориях. Например, эко-музеи могут развиваться в  гибридном формате направлений. Эко-музеи характеризуются не только статичной, зафиксированной социальной миссией, но и свойствами спонтанности, творческими импульсами, обусловленными высокой культурной самоидентификацией местного населения любого региона мира, способного крепко объединиться  на основе позитивного гражданского согласия и реализовать даже самую неожиданную, но при этом жизнеспособную и востребованную арт-эко-идею.

Художественный музей мусора «МУ-МУ». Калужская область, Россия. Экспонаты и посетители

Сосредоточенные на конкретной территории материальные  объекты, с точки зрения традиционной музеефикации не представляющие ценности, способны в  случае заинтересованности местного населения спонтанно занять место в ряду  историко-культурного наследия. В то же время чужеродные объекты, эмоционально не признаваемые жителями территории, могут выпадать из этого ряда, несмотря на затраченные на них местной бюрократией финансы. 

Памятник Нововоронежской Аленке. Архитектор Александр Шилин. Россия, г. Воронеж. 2020. 

Демонтирован через несколько дней после установки

В процессе развития и деятельности эко-музеи, как правило, разрабатывают различные проекты, направленные на сохранение местного наследия и вовлечение социума. Они активно используют социальные сети и инструменты «цифрового сторителлинга» (digitalstorytelling) для продвижения программ и мероприятий. Активная роль и представительство сообщества  экспертов, принимающих решения и распространяющих знания о местном наследии, положительно влияют на практику управления, укрепление репутации сообщества субъектов и, в результате, на управление ресурсами.

В результате  активной творческой и социальной деятельности, генерируемой вокруг эко-культурных объектов активистами, добровольцами, заинтересованными лицами из партнерских организаций,  происходит изменение решений органов местного управления и региональных элит. Создаются условия для созидания новых эко-культурных объектов и блокируются неэкологичные решения в отношении утраты культурных ценностей и ресурсов (например, невозможность целенаправленного разрушения эко-культурных объектов, находящихся на инвестиционно-привлекательной для влиятельных инвесторов территории, земельном  участке).

Монреаль, Канада. 2019

В здании ранее располагались общественные бани с бассейнами.

После реконструкции открылось в новом качестве -  Эко-музей du Fier Monde.

Ценностное предложение подобных программ и инструментов, которым в том числе является  эко-культурный сторителлинг, состоит в том, чтобы поддержать и развить социальный и экономический потенциал как субъектов влияния (люди, организации и др.), так и объектов культурного наследия (памятники истории, архитектуры и др.). В частности, эко-музеи сохраняют местное историческое и культурное наследие не в статике, а в динамике. Они создают не просто новые рабочие места и туристические возможности в регионах, но способствуют формированию вовлеченности как работников, так и посетителей (клиентов) в процесс «конструирования» индивидуального и социального эко-поведения.

Взаимодействие между людьми через эко-музеи и иные эко-культурные объекты способствует индивидуальному и групповому информальному образованию, происходящему в результате передачи знаний между поколениями и совместному творчеству как внутри сообществ, сконцентрированных вокруг эко-музея, так и с привлечением  внешних заинтересованных сторон, таких как научные, социально-ориентированные организации и даже предприятия реального сектора экономики.

Художественный музей мусора «МУ-МУ». Калужская область, Россия. Экспонаты и посетители

Вместо одностороннего потока информации или обучения, на базе эко-культурных объектов могут применяться как экспертные профессиональные знания, так и общественный коллективный опыт,  которые, в свою очередь, будут способствовать генерации и развитию социальных инноваций в направлении «зеленой повестки», актуальной для всех жителей планеты Земля.

Мы полагаем, что будущее – за развитием средовых эко-музеев, ориентированных на обратные социальные связи и вовлеченность жителей конкретного региона в качестве субъектов влияния на решения по сохранению и использованию всех видов своего наследия.

Чигирев Виктор Анатольевич

Экология – не просто модное слово, применяемое в последнее время в межотраслевом контексте. Значение и значимость слов (понятий)  определяют люди. И если в мировом, планетарном масштабе приставка «ЭКО» становится регуляторным  маркером, в котором люди нуждаются, на который реагируют с живым запросом, значит, существует интерес и формируется определенный культурный код, содержащий в себе экологический поведенческий императив: не вреди соседям (С2), не вреди среде обитания (С2); не вреди себе (С1), разработанный научной школой Чигирева Виктора Анатольевича  и Юнацкевича Петра Ивановича.

Юнацкевич Петр Иванович

Функцию внутренней и внешней защиты культурного кода выполняет дискурсивный процесс. Запуск дискурсивного процесса возможен, в том числе через эко-культурные объекты (эко-музеи) при наличии нового формата специалистов:

• арт-эко-гид (популяризатор искусства, науки и эко-технологий);

• режиссер  эко-социальной культурной среды;

• эко-социальный сторителлер (разработчик эко-социальных концепций);

• эко-дизайнер.

Для подготовки таких специалистов Институтом культурных ценностей и ресурсов в сотрудничестве с другими институтами  Академии экосоциальных технологий (АЭСТ) разработаны авторские программы, которые реализуются на практике и в деловом партнерстве с образовательными организациями  различных регионов мира.

Пресс-секретарь Института культурных ценностей и ресурсов

младший научный сотрудник Ложкина Анна Сергеевна

Контакт для записи на индивидуальную подготовку: Адрес электронной почты защищен от спам-ботов. Для просмотра адреса в вашем браузере должен быть включен Javascript.  

С пометкой "Для Института культурных ценностей и ресурсов"

Литературные источники

1. http://pik.ast.social/menu-news/5-chego-ne-dolzhno-byt.html;

2. http://icach.ast.social/menu-news/357-rezhisser-programmist-ekosotsialnoj-kulturnoj-sredy.html;

3. http://icach.ast.social/menu-news/343-itak-ekologiya-kultury.html;

4. http://icach.ast.social/menu-news/347-sotsiopaticheskoe-povedenie-v-kulture.html;

5. Berkes, F. (2009).Evolution of co-management: role of knowledge generation, bridging organizations and social learning. JournalofEnvironmentalManagement, (90/5), 1692-1702;

6. Hasan, H., & Crawford, K. (2007).Knowledge mobilisation in communities through socio-technical system.KnowledgeManagementResearchandPractice (5/4), 237-248

7. Olsson P., &Folke, C. (2001). Local Ecological Knowledge and Institutional Dynamics for Ecosystem Management: A Study of Lake Racken Watershed, Sweden. Ecosystems (4), 85–104;

8. Linger, H., & Warne, L. (2001). Making the Invisible Visible: modelling social learning in a knowledge management context.AustralasianJournalofInformationSystems, 9(1)

9. Wenger E., McDermott R., & Snyder W. (2002).Cultivating Communities of Practice. Harvard Business School Press

10. Hasan, H., & Crawford, K. (2007).Knowledge mobilisation in communities through socio-technical system. Knowledge Management Research and Practice (5/4), 237-248

11. Evely, A.C., Fazey, I., Pinard, M., &Lambin, X. (2008). The influence of philosophical perspectives in integrative research: a conservation case study in the cairngorms national park. Ecology and Society (13/2)

12. Alexce, K. (2017). A Sense of Place: The White Butte Ecomuseum Strategic Direction and Business Plan 2017-2020. Alexce Business Consulting

13. Dos Santos, P. A. (2008). The relations between museology and community development: society changes, museology changes. Cadernos de Sociomuseologia, 29(29)

14. Clark, W. C. (2001). Social learning. Encyclopedia of global change: environmental change and human society. Oxford University Press, Oxford, UK, 382-384

15. Fazey, I., Fazey, J. A., Salisbury, J. G., Lindenmayer, D. B., &Dovers, S. (2006). The nature and role of experiential knowledge for environmental conservation. Environmental conservation, 33(1), 1-10

16. Lerner, R. M., & Simon, L. A. K. (2014). University-community collaborations for the twenty-first century: Outreach scholarship for youth and families. Routledge

17. Phipps, D. J., &Shapson, S. (2009). Knowledge mobilisation builds local research collaborations for social innovation. Evidence and Policy: A Journal of Research, Debate and Practice, (5/3), 211–227

18. Van Kerkhoff, L., &Lebel, L. (2006).Linking knowledge and action for sustainable development. Annual Review of Environment and Resources (31), 445–477

19. Folke, C., Colding, J., &Berkes, F. (2003). Synthesis: building resilience and adaptive capacity in social-ecological systems. Navigating social-ecological systems: Building resilience for complexity and change, 9(1), 352-387