По материалам докладов на видео конференции Института культурных ценностей и ресурсов 31 августа 2021 года

 

Санкт-Петербург – Москва  – Сочи

 

Возрождение лучших культурных традиций нравственного старчества (независимо от национальности, вероисповедания) возможно  в наши дни, несмотря на социальную несправедливость в распределении ресурсов, порождающую нищету, усугубляющую конфликты во взаимодействии поколений. 

Для анализа взаимоотношений поколений необходим комплексный подход и рассмотрение с философских, правовых, психологических, культурологических и социологических аспектов. 

На возрастных этапах жизни люди исполняют различные социокультурные общественные роли: ребенок - детство; ученик - отрочество; отец - кормилец, работник, зрелый возраст;  дед – наставник, пожилой человек. 

Детство и юношество являются периодом активного усвоения культурных и правовых норм и ценностей. Период зрелости – это максимально усвоенные нормы и ценности, творчески приумноженные в силу индивидуальных возможностей человека. В период старения начинается отставание, снижение темпа усвоения изменений социальных процессов, снижение психофизиологических возможностей приспосабливаться к социокультурным изменениям.

Мы рассматриваем понятие поколения в качестве субъекта, как нечто целое, безусловно, учитывая нелинейные различия жизненного опыта, формального и информального образования, кругозора, географического проживания людей одного возраста. Но при этом идентичные черты одного поколения существенно сохраняют единство  отличий от ценностей и взглядов другого поколения.

 

Социокультурная ситуация в общественных отношениях в зависимости от многих обстоятельств, (в том числе экономических) имеет потенциал как сократить дистанцию между поколениями, так и тотально дистанцировать, кризисно размежевать поколения. 

Образовался ли в современном обществе существенный поколенческий разрыв? Какие  методы перспективны для его преодоления? Испытывает ли неудовлетворенность старшее поколение? Сохранена ли крепкая социокультурная связь стариков с детьми? 

Институтом культурных ценностей и ресурсов в 2021 году проводились исследования пожилых респондентов, проживающих в России    (Санкт-Петербург, Москва, Северный Кавказ, Краснодарский край), а также в  Италии и Канаде. В результате исследований, проведенных  лабораторией экосоциального обеспечения сохранения культурного наследия, выявлены следующие тенденции:

- Нарушение межпоколенческих связей ведет к забвению, утрате универсальных этических норм, нематериальных культурных ценностей, которые проявляются в сохранении и участии в деятельном соблюдении обычаев, традиций, ритуалов (семейных, национальных, религиозных). 

- Неограниченный доступ к информации через глобальные сети, поверхностный поиск ответа на любой вопрос через Интернет  наносят удар по традиционному запросу на «прямую передачу опыта», по сохранению уважения в отношениях между поколениями. Утрачивается авторитет наставника, снижается необходимость в обращении за  советом к мудрому старшему. Происходит смена социальных ролевых отношений – младшие все чаще учат старших, но без этических, созидательных методов и нравственных ограничений эта тенденция, когда  «младшие превозносятся над сташими»  порождает взаимные обиды и межпоколенческие конфликты.

- Скопление безграничных объемов человеческого опыта через архивирование  в «облачных»  накопителях создает иллюзию ненужности живых носителей – стариков, за которыми нужен уход, милосердие, помощь в болезнях, что зачастую воспринимается  молодыми как  «безвозвратные инвестиции», помеха комфортной жизни.

- Увеличение продолжительности жизни преподносится в глобальном мире как проблема перенаселения, угроза нехватки планетарных ресурсов. Таким образом, старость подсознательно отторгается как деформация, ресурсное истощение. Неизбежность старости вызывает коллективный подсознательный страх в экономически нестабильных обществах.

-  В «цифровом» обществе поощряется необходимость постоянных, неизбежных изменений в профессиональной, общественной и внутрисемейной обстановке. Ускорение динамики изменений ведет к неизбежному отставанию стариков в гонке поколений. 

- Нивелирование авторитетов порождает вместо благодарности и уважения к старшим: стирание границ, конкурентную борьбу и открытые проявления взаимного хамства, агрессии  между поколениями. 

Что обижает старшее поколение? Опросы респондентов, проведенные лабораторией Института, позволяют выявить следующие основные причины старческих обид, вне зависимости от места проживания. (При опросах  целенаправленно  исследовались  причины обид и неудовлетворенности, не связанные с материальной обеспеченностью, с экономикой).

- Обижает стариков отсутствие искреннего интереса от ближнего круга (родственников) и дальнего круга (властей). Обижает элементарное бытовое равнодушие, распространение социопатических, бездушных  признаков в отношениях: изоляция старших от общения с детьми; проявление неискренней «когнитивной эмоции», вместо честного живого интереса и искренней эмпатии. Показная точечная «должная» помощь, не подкрепленная постоянством. 

- Обижает стариков невежественное, бестактное отношение к  религиозному мировоззрению старшего поколения, даже если пожилой стал новообращенным верующим, (многие старики в молодые  активные годы на постсоветском пространстве не были религиозны).

- Обижают стариков попытки нивелирования опыта прожитых лет, искажение исторических событий, которым они были свидетелями, попытки обвинить старшее поколение в качестве жизни современников, без учета честного труда старших.

Как в детстве, так и  в старости человек более зависим от внешних условий жизни, от уровня поддержки, благожелательности активных взрослых сильных субъектов. Гуманитарный подход и нравственные обычаи, по счастью заменили дикость древних нравов, которые царили на заре цивилизации: в период варварства в племенных отношениях доминировала геронтофобия – враждебное отношение к старости вплоть до жестоких обычаев умерщвления немощных стариков. Чтобы избавить племя от тяжкой обузы, а самих стариков от страданий, их убивали, или отводили в изоляцию и оставляли на произвол судьбы. У древних славян также были жестокие обычаи (привязать старика на  сани-лубок и спустить в глубокий овраг, увести в дремучий лес, топить в реке или озере). Убивая своего отца или мать, древние люди были в уверенности, что предки немедленно перейдут в царство блаженных, в загробной жизни. 

В ретроспективе исторического развития цивилизации варварская дикость геронтофобии сменилась на геронтофилию – особое почитание стариков и уважение к старости. Это обусловлено значением опыта, навыков, прямой передачи, которые стали иметь особую ценность. Таким образом, старейшины приобрели реальное влияние, стали хранителями культурных ценностей и правящей элитой общества. Опыт и мудрость старшего поколения становились основой благополучия общества. На Руси появилась пословица: «отца на лубе спустил, сам того же заслужил». 

В настоящее время мировая культура социальных отношений предполагает решение задачи взаимодействия поколений через отказ в будущем от домов престарелых. Но пока эта задача не решена, ни в Европе, ни в США, ни в России.  В мировой практике  успешно реализован опыт организации трех типов домов престарелых: отдельное жилье, но с созданием сообщества и инфраструктуры (магазины, медицина, места для прогулок и др.); дома с отдельными комнатами, где также обеспечена медицина, питание и любая иная помощь при необходимости; дома, где пожилым необходим круглосуточный уход (с тяжелыми заболеваниями).  Но даже эти комфортные решения не достаточно обеспечивают социальный контакт и не решают задачу взаимодействия поколений. 

Важнейший культурологический опыт взаимодействия поколений накоплен и сохранен в мусульманских странах, Азии, на Северном Кавказе. Феномен долгожительства на Кавказе неразрывно связан с отношением к старшим. Советскими учеными в 80-х годах XX века проводились исследования среди абхазских и азербайджанских долгожителей. В результате были выявлены факторы, способствующие продлению социальной активности и долголетия:

- геронтократический характер традиционной этнической культуры (обычаев, уклада, наличие социальных институтов, таких как совет старейшин и др.);

- сохранение за пожилыми людьми значимых, авторитетных социальных ролей в жизни семьи и сельской общины;

- психологический комфорт стариков, обусловленный высоким уровнем их включенности в социальные коммуникации внутри семьи и за ее пределами.

У жителей Кавказа отсутствуют чувства тревоги, неуверенности, связанные с ожиданием перемен в социальном статусе по мере старения. Во многих семьях на Востоке, наличие долгожителя в семье воспринимается как счастье, поскольку он приносит благодать и благословение для этой семьи. 

 В Японии почитание стариков – не только часть культурной традиции, но и социальная политика государства. Например, жители Окинавы считают 60-ти летний возраст началом счастливой старости. Там передается такая притча: «в 70 лет ты все еще ребенок, в 80 лет – молодой мужчина или женщина. И если в 90 лет кто-то с Неба пожалует к тебе с приглашением, скажи ему: «Просто уходи и возвращайся, когда мне будет 100». У японцев соблюдаются до сих пор древние традиции торжественно чествовать долгожителя, когда ему исполняется 97 лет. Его сажают на трон, возят по округе, к нему по очереди подходят люди, чтобы принять из его рук вертушку-флюгер «кадзимая», символизирующий возвращение в детство и долгую жизнь.

В современной России не достаточно развита культура старости и отношение к пожилым,  как к дееспособным субъектам социальных отношений. Уровень старческой агрессии и неудовлетворенности жизнью все еще очень высок. Пожилых людей стараются выживать с работы на пенсию, так как надо уступать место более перспективным  возрастным группам. Старшее поколение  испытывает недоверие, не чувствует себя в безопасности ни экономической, ни социальной. Отсутствие смысла, цели, мотивации у пожилых людей встречается более часто, чем в активных возрастных группах. После завершения трудовой деятельности пенсионер рискует впасть в уныние от состояния ненужности. Отсюда высокая статистика инфарктов и скоропостижных летальных исходов в первый год после выхода на пенсию. В организме человека, словно в ракете, уклонившейся от цели, включается механизм, ведущий к самоликвидации. Снижение любознательности, когнитивных функций, способности к обучению, в совокупности с возрастными хроническими соматическими заболеваниями способствуют возникновению старческой депрессии. Отсюда появление вечно недовольных стариков. К общению с которыми не тянутся активные молодые поколения. 

Сыновья и дочери, имеющие высокие нравственные стандарты, обеспечивающие не по долгу, а по любви к близким достойную старость своим старикам, зачастую не могут позволить себе из-за нехватки денег создать свою собственную семью. Эти люди стигматизируются в обществе как «нравственные, но несчастные». Жизнь под одной крышей со стариками воспринимается обществом как вынужденное сосуществование, безрадостное терпение. Отсутствие идеологии основанной на нравственности ведет к расщеплению, разрыву связи времен, утрате чувства сопричастности к истории Родины. Перемены, технологии, основанные на безнравственном отношении,  отвергающие целиком  полезные -- опыт, навыки, уклад, традиции, обычаи, ритуалы, веру предыдущих поколений, целенаправленно ведут к распаду взаимоотношений между поколениями.  

У молодежи значительно больше  возможностей для коммуникаций и вариативность форм общения значительно выше, это объективно. И тем более дефицитарным становится положение старшего поколения. 

Даже многие представители науки и культуры включились в эту гонку, чтобы не отставать от современников. Цели цифровой гонки – увеличение численности контактов в социальных сетях, профилях. Многие пожилые, будучи признанными профессионалами в своем направлении, вынуждены заискивать, опускать себя до уровня клоунады, чтоб привлечь больше аудитории, не выпасть из строя, быть востребованными, заинтересовать как можно больше «других людей» среди «других поколений».

Nomophobia – (no mobile-phone phobia) в переводе «боязнь остаться без смартфона» -- серьезный вызов современности, которому больше подвержены дети и молодежь. Это так называемая «сепарационная тревога», которая указывает на появление зависимости если под рукой нет гаджета. Нынешнее «цифровое казино» работает по аналоговому старинному принципу: чем дольше пользователь времени проводит в том или ином мобильном приложении или соцсети, тем  прибыльнее он как клиент для «хозяев дискурса», владельцев интернет-ресурсов. Формирование этой зависимости направлено на слом механизмов саморегуляции человека. Люди старшего поколения, прожившие большую часть жизни в условиях естественного поступления информации, без интернета, сохранили больший иммунитет, долгосрочную память о  ценностях в реальном мире, а не в виртуальном. Дети более неустойчивы и подвержены утоплению в море лавинообразной информации, развлечений в глобальных сетях.

Поведение человека управляется мотивом (мотивацией в широком смысле). А система подкрепления мотивации стимулируется дофамином (гормон радости, вещество вызывающее эйфорию).  Дофамин вырабатывается мозгом при достижении успеха, поощрении, иными словами – положительной оценке. Таким образом, дофаминовый выброс возможен  при «цифровой стимуляции», то есть через получение цифровых стимулов: чем больше лайков, тем больше дофамина. Проблема цифровой зависимости вызывает особые сложности в профилактике и преодолении, более чем другие виды, так как можно теоретически и при надлежащих усилиях практически изолировать алкоголика и наркомана от пересечения с источниками зависимости (не посещать места, где торгуют алкоголем, не участвовать в застольях и т.д), но изолировать человека полностью от взаимодействия с интернет-ресурсами, и гаджетами уже не получится. Сеть везде, даже во взаимодействии с государственными органами и ресурсами (введение электронных трудовых книжек, паспортов, госуслуги). 

В то же время проявление перенасыщения информацией характерно для современных детей: они похожи на маленьких скучающих старичков, повидавших жизнь, у которых все есть и им ничего не интересно. 

Удушение контролем и вниманием, не всегда можно отождествлять с Любовью. Чадоцентризм  ведет к невротизации и детей, и старших поколений. Поскольку дети  в недалеком будущем станут зависимыми, безынициативными взрослыми. Поколением бесчувственных потребителей, скучающих в любом возрасте.   

 

Детей не выпускают на улицу, в мир реальности, по объективным причинам безопасности и это запрещено формальным правом. Но как в этой обстановке искать приключений, стремиться к открытиям?

Невозможность самостоятельно наращивать нейронные связи за счет фантазии, выбора смены игр, занятий.  Со стороны активного поколения -родителей многое делается не ДЛЯ детей, а уже ЗА детей.

Информационная нагрузка на детей крайне велика, и они воспринимают информацию в разы быстрее чем взрослые. Скорость усвоения порождает потребность юного мозга во все более увеличенных порциях информации. Для детского мозга информация – наркотик.  Исчезает художественное восприятие, ускоряется время. Дети крайне редко остаются наедине с собой. У них нет именно своих дел, а от этого обедняются изначально желания. В результате они не понимают,  как занять себя самостоятельно. Отсюда снижение субъектности с детства. 

Художник Екатерина Бабок

 

Если не понятно чего сам хочу, то не знаю как сам решить, не могу сам сделать, не получится самому получить удовольствие от своих же действий. Родители не объясняют, что скука – это вредное слово и состояние души. Это прообраз уныния. Ребенок сможет выработать иммунитет от уныния, если не доставлять ему постоянное  «развлечение от других людей». Нужно мягко учить его быть самостоятельным. Да еще и помощником тем, кто нуждается, особенно пожилым людям. В современном мире переизбыток  готовых средств развлечения. Где ребенку найти место для собственной фантазии? Дети не могут участвовать в ролевых играх, выстраивать ситуации.  При этом дети часто изолированы от добрых отношений с пожилыми. Они также как и старики не чувствуют себя нужными. А под рукой гаджеты, которые  уничтожают воображение.  Родители  без ограничения круглыми сутками не выпускают из рук смартфоны.  Они не показывают детям пример живой коммуникации, в результате ребенок не умеет завязывать знакомства с другими детьми.  Детей развлекают, но   вечные праздники не делают жизнь детей счастливой. Как ни прискорбно, но более понимающие, сочувствующие дети вырастают в неполных семьях, где они пережили драму, травму ухода одного из родителей. В таких семьях дети раньше взрослеют и общаются с ними как со взрослыми. 

Дети перенасыщены вещами, событиями, развлечениями, родители увлечены теориями и программами раннего развития. Все это снижает способности ребенка к самозанятию. С одной стороны, «скучен день до вечера, коли делать нечего». Можно с простым посылом отправить  ребенка на «трудовые»  подвиги. С другой -- детская скука, как и старческое уныние  – это некомфорт, неуютность, тоска по эмпатии.  Призыв со стороны родителей – если тебе скучно, иди и сделай что-нибудь полезное (уборка по дому, спорт, чтение, уроки) это грубое решение проблемы. Полезный труд и спорт ребенок от такого посыла не полюбит. А вот замкнуться может. Как и взрослый человек. И ребенку, и взрослому плохо и скучно не без клоунады развлечений, а без ласки, без объятий и искреннего разговора. Однако родители часто не могут распознать зачатки депрессивного состояния у своих детей. Родителям видится неповиновение или лень. Они усугубляют грустно-негативно-замкнутое настроение ребенка приказным тоном, поручениями и поучениями. В то время как внешняя леность, скука, отсутствие мотивации могут свидетельствовать об истощении ресурса. При этом ребенок еще не обладает достаточной коммуникацией, чтобы донести свой эмоциональный дисбаланс до родителей. 

С развитием цифровых технологий возрастает   акцентуация на чадоцентризм: приоритет и концентрация ресурсов вокруг детей, упование на «молодость мозга», высокую возрастную  способность к сетевой коммуникации, мгновенной динамике изменений, то есть исключительно инвестиции в  перспективу, в будущее.  Мы призываем к возвращению к разумному балансу во избежание поколенческого разрыва, забвения прошлого и возникновения «высокотехнологичного» варварства. 

Приобретение равновесия, сбалансированные, гармоничные взаимоотношения между поколениями возможны. Профилактика  уныния – взаимопомощь поколений. 

Учеными Института культурных ценностей и ресурсов Бойчевска Валерией Владимировной, Алексеевым Сергеем Владимировичем разработана и внедрена в практику авторская учебная программа «Арт-Эко-Мост». Достигнуты положительные результаты индивидуального обучения в парах, где два ученика -- представители разных поколений, не обязательно родственники из одной семьи. В индивидуальном подходе успешно реализуется экосоциальная  коррекция социопатического поведения,  установление медиаэкологических границ  для молодых, одновременно расширение границ медиаразвития для пожилых.  Положительные результаты достигаются с помощью применения метода наблюдений, дискурсивно-оценочного метода и метода эко-ценностного дарения. В результате у учеников, несмотря на огромные возрастные различия проявляются общие достижения: творческая созидательная активность, личная ответственность, самоорганизация. Взаимодействуя в процессе обучения в разновозрастных парах, ученики приобретают знания и умения самостоятельно распознавать и снижать риски и угрозы манипуляций, характерных для цифровой эпохи. В рамках программы развиваются новые способы этического дискурса, устраняется дефицит внимания друг к другу, возможность взаимного обучения и укрепления коммуникативных связей «старых и малых». В качестве средств взаимодействия и коммуникации используются все артефакты: язык, письменная и устная речь, печатная и электронная культура (в адаптации, приносящей не вред, а пользу). Именно адаптация пожилых и детей ко всем формам коммуникации, воспитание культуры использования информации, формирование иммунитета к манипуляциям становится спасательным кругом в цифровом море  разрушения психики стариков и детей. Тонкая настройка индивидуального темпа обучения под конкретную пару воспитанников является наиболее эффективной. 

Задача взрослых в активном возрасте и пожилых, как людей, обладающих иммунитетом от цифровой зависимости, не дать смартфону превратиться из инструмента, который может приносить пользу, в окончательное вредоносное орудие контроля, которое позволит трансформировать личность, приведет к роботизации человека, к появлению «экзокортекса» как квази-личности человека, дублированного   в смартфоне. Задача не утратить нравственный контроль.  

Старость всегда синомична мудрости. Так сохраняется вертикальный путь восхождения: от детства к молодости и к старости, а дальше к бессмертному следу в памяти потомков. Передавая опыт от поколения к поколению, будучи отождествлен с «процессом», светлый Человек никогда не рождается и не умирает, он есть всегда, был всегда и будет всегда. В этом сингулярность как свойство функций обращаться в бесконечность в отдельных точках. Молодые тянутся к приветливым старикам, их называют светлыми старцами, источающими необыкновенную красоту. Такие образы  отражают опыт прожитых лет, возвышение и мудрую победу над любой пережитой жизненной драмой.  Даже краткая, случайная встреча с такими наставниками дает силу и надежду молодежи быть деятельными, преодолевать любые трудности лицом к лицу, без страха избегания. Вместо вытеснения старшего поколения на задворки дискурса, необходимо принятие старости как неизбежного явления, включения в  социальную активность, что позволит  преодолеть коллективные подсознательные страхи будущего, а вместе с ними и  виктимизацию молодежи. Это задачи ближайших десятилетий.

Участники конференции, исследователи: 

 

Бойчевска В.В. профессор, директор ИКЦР,

Алексеев С.В. директор онлайн-школы ИКЦР, руководитель лаборатории экосоциального обеспечения сохранения культурного наследия,

Ложкина А.С.старший научный сотрудник, пресс-секретарь ИКЦР, 

Алексеев П.С., Бодейко Н. А.,  Герлих А.Ю., Гохман Э., Макдоуэл Д., Разуваев А.Р., Ильин И.В.,  Телякаев Р.Ф., Харченко В.М.